Прощай, одиночество! - Страница 45

— Она моя дочь, а не твоя.

Раньше, едва он произносил эти слова, она умолкала, но не теперь. Плотина прорвалась, даже она была не в силах сдержать напор чувств.

— Тогда, черт побери, веди себя как отец! Крис, она заслуживает лучшего.

— Лучшего?

— Она заслуживает, чтобы кто-то рисковал ради нее жизнью. Если бы ты ее любил, ты был бы здесь.

Много лет она молчала, не давая себе воли. Это была тюрьма, в которую она заперла свои чувства. А теперь они вырвались на свободу. Она сказала все. Благодаря Тэннеру. Это он заставил ее быть честной с самой собой и с отцом Эмбер. Пусть жестокой, но честной.

— Она… Ты… Вы в порядке?

— Она спит.

— Пусть спит. Я позвоню попозже. Милейн… ты сказала… Ты правда так думаешь? Это не злость в тебе говорит?

Казалось, он постарел. И голос его звучал устало.

— Я не злюсь, Крис. При чем тут это?

— Да. Конечно. Ты спасла ей жизнь?

— Наверное. Я не знаю.

— Но ты так думала, когда это случилось, да? Ты думала, что ее жизнь важнее?

— Крис, я не знаю, что я думала. Это был инстинкт.

— Инстинкт. — Он произнес это слово так, словно никогда прежде не слышал и не произносил. — Вы загнали меня в угол. Ты и Тэннер.

— О чем ты говоришь?

Она была готова к чему угодно, но только не к его смятению.

— Я говорю о людях, которые на все готовы ради других. Милейн, ты меня слушаешь? Я подумал… подумал, что меня, наверное, не так воспитывали.

— Что?

— Вероятно, сегодня мне не надо об этом вспоминать. Но так оно и есть. Ты знаешь моих родителей. Я пожимаю папе руку потому, что он этого ждет. Я целую маму в щеку потому, что она этого хочет. И все. Мы не звоним друг другу, чтобы просто поговорить. Они никогда не спрашивают меня об Эмбер. — Милейн села на краешек дивана. В голове у нее гудело. Все она знала, но только ни разу не сумела вызвать его на разговор. — Я хочу, чтобы она получила больше, чем получил я. Ты ее возьмешь? Ты дашь ей то, чего я не могу?

Когда Эмбер спустилась вниз, Милейн предложила приготовить завтрак, но девочка попросила ее посидеть с ней на кухне, пока она сама поджарит оладьи. Воды она, естественно, перелила, но Милейн не сказала ни слова.

Она понимала, что должна рассказать Эмбер о разговоре с отцом, но не находила слов. Теперь она будет ее матерью не только для себя, но и для всего света.

И для Тэннера.

Надо ему сказать. А может быть, это не имеет для него значения? Они много чего сказали друг другу вечером и утром, но в их словах не было даже намека на общее будущее. Тэннер обвинил Криса в плохом отношении к дочери. Милейн пришла в ужас. Она хотела ему объяснить, а он даже слушать не стал. Крису, мол, нужна правда. В общем-то, оказалось, что Тэннер прав.

Она вспоминала слова Криса, как лучшую песню в своей жизни, но это ничего не меняло в ее отношениях с Тэннером.

— Не хочешь повидать Берта и Карол? — спросила Милейн у девочки. — Ты могла бы поблагодарить их за все, что они сделали для нас.

— А ты?

— Я тебя отвезу, но мне надо поговорить с Тэннером.

Эмбер помрачнела.

— А я? Я тоже хочу.

— Ты это сделаешь позже, — пообещала Милейн. — Нам надо поговорить о взрослых делах.

Милейн попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. Все зависит от того, захочет ли Тэннер с ней разговаривать. Он ведь ни разу не сказал, что любит ее. И она ни разу не заглянула в себя настолько глубоко, чтобы понять, как относится к нему.

Недостаточно быть любовниками. Недостаточно, что он искал ее. В конце концов, это его работа.

Заставив себя поесть, Милейн позвонила Карол.

— Мне надо кое-куда поехать, — сказала она. — Не знаю, надолго ли.

— Зато я прекрасно знаю, куда тебе надо. Иначе ты бы не вылезла с твоими сломанными ребрами из дома. Кстати, когда Берт выходил из дома, машина Тэннера стояла на месте.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Причина, разделяющая тебя с ним, непреодолима?

— Не знаю. Возможно.

— Извини. Не беспокойся. Эмбер пробудет у меня столько, сколько тебе надо.

Милейн попросила девочку подняться наверх и взять вещи, которые они наденут. Ей очень хотелось принять душ, но совсем не было сил. Когда она влезла в брюки и свитер, ей показалось, что идея насчет поездки нереальна. Эмбер помогла ей надеть ботинки и подержала куртку.

— Никогда не буду ломать себе ребра, — заявила она. — И вообще ничего ломать не буду.

— Надеюсь. — Милейн собрала все силы и улыбнулась. — Веселого мало.

Опираясь на плечо девочки, она спустилась с крыльца, совершенно не представляя, как ей удастся сесть за руль. Одна радость — борясь с болью, она не могла думать о том, как и что скажет Тэннеру.

Открывая дверцу джипа, она услышала шум мотора. Это был Тэннер.

Милейн ждала. Ей показалось, что он очень долго не выходит из машины. Потом она увидела сверток у него в руках. Не глядя на нее, он направился к Эмбер.

— Ты уже встала? А я-то думал, ты будешь весь день спать.

— Нет. Мне нравится рано вставать. А ты спал?

— Немного, — сказал Тэннер, но Милейн сразу поняла, что он лжет. — Ты куда?

Эмбер ответила. Тэннер кивнул, но ничего не сказал, лишь торжественно вручил Эмбер сверток.

— Думаю, тебе пригодится. Можешь… можешь развернуть потом, если хочешь.

Но Эмбер уже разорвала бумагу и достала пару ярко-красных варежек. Тэннер кашлянул.

— Наверное, слишком маленькие. Но ты потеряла свои, и я решил… Примерь же.

Улыбаясь, Эмбер надела варежку.

— Здорово! — Она повернулась к Милейн и показала ей руку. — Красная. Совсем как те. А откуда ты знаешь мой размер? — спросила она Тэннера.